НОВОСТИ В УЗБЕКИСТАНЕ
Фото: Laylo
«Всё начинается с корней». Как певица Laylo превращает семейную историю в музыку
Певица Laylo 18 октября выпустила свой дебютный альбом Roots. В этой работе артистка размышляет о психологических травмах, свободе и патриотизме нового поколения. В разговоре с «Газетой» она рассказала, как личная история и любовь к семье превратились в музыку.
Сегодня, 13:15
Культура
Лайло Рихсиева (Laylo) — молодая певица и автор песен, известная по синглу Home, в котором она рассказывает об экологических проблемах в Узбекистане. В клипе, сопровождаемом субтитрами на трёх языках, звучит тревога за будущее родного города: отсылки к трагедии Аральского моря, вырубке деревьев и загрязнению воздуха. После выхода песни Лайло получила волну откликов — слушатели отмечали искренность и глубину её текста.
Этой осенью артистка выпустила свой первый альбом Roots, в котором она исследует связь человека с его прошлым. В каждой песне переплетаются темы семьи, памяти, внутренних травм и поисков идентичности. Певица рассказала «Газете» об истории создания альбома и его идее.
«Историй про разбитые сердца и так много»
В марте 2024 года, через два месяца после выхода моей песни Home, я решила, что буду писать альбом. Про что он будет, тогда ещё не знала. Историй про разбитые сердца и так много. «Ты меня обидел, мне грустно» — там всё понятно. В своём творчестве я решила затронуть проблемы в обществе, с которыми сталкиваюсь и я сама.
В последнее время у меня начало развиваться чувство патриотизма. Не того, который в школе навязывают, заставляя на листочках писать, как ты любишь свой дом, а здорового и искреннего патриотизма. Я начинаю ценить всё, что меня окружало в детстве, и то, что есть сейчас. Эти эмоции натолкнули меня на размышления о развитии современной молодёжи. Она ни на кого не похожа, но в то же время у всех одинаковые болячки и переживания.
Фото: Евгений Сорочин / Gazeta.
Реклама на Gazeta
С одной стороны, глобализация твердит нам: «Вы свободны, вы мечтаете, вы всё можете». А с другой — у нас много страхов и сомнений, и мы вынуждены с ними работать, иначе они будут ограничивать нас.
Мой альбом называется Roots — с английского «корни». В нём я исследую тему психологической преемственности — то, как мы перенимаем у наших предков не только внешние, но и внутренние черты. Например, говорят: «Он в третьем поколении гончарный мастер, прекрасно выполняет свою работу — точно перенял это по роду». Я верю в это. Мы все связаны прочной сеткой, по которой наследуются не только хорошие качества, но и непрожитая боль, травмы, события прошлого, создающие внутри нас противоречия. С ними мы растём и неосознанно продолжаем передавать их дальше.
Грант фонда Batyr Lab на реализацию альбома
Идея этого альбома появилась у меня давно, однако только этим летом, благодаря поддержке фонда Batyr Lab имени Батырхана Шукенова — одного из основателей группы А’Студио, — я смогла его закончить и выпустить. Фонд основала племянница Шукенова, Наргиз Шукенова. Она объединяет лидеров индустрии и молодых музыкантов, давая им нужные знания, связи и лёгкий вход в индустрию.
Попала я на программу совершенно спонтанно — через таргетированную рекламу в Instagram. Фонд проводит резиденции для артистов. На одну из них я поехала летом этого года в Казахстан. За 10 дней получила огромное количество новых знаний: о том, как музыканту работать, развиваться, на чём зарабатывать. Для меня, self-made и DIY-артистки (артистка, которая сделала себя сама — ред.), которая привыкла сидеть в своей комнате и всё делать наугад, это было настоящим откровением.
Фото: Евгений Сорочин / Gazeta.
В конце участники могли подать заявку на грант для реализации своих проектов. У меня тогда не хватало бюджета на качественный mixing и mastering (сведение звуковых дорожек и финальная обработка — ред.), чтобы довести альбом до конечной формы. И мне повезло: я выиграла грант.
Истоки вдохновения
Моя мама дорожит своим родом и корнями и любит рассказывать про своих родителей. Она всё время поднимает семейные архивы, раскладывает фотографии и рассказывает истории, которые несёт в себе наша родословная.
Я знаю, что происходило у моих родителей, дедушек и бабушек. А кем были мои прадеды и прабабушки? Что с ними происходило? Мне стало любопытно. Пока я изучала жизни своих предков, я стала замечать, что некоторые страхи и привычки — будто передались мне от тех, кого я даже не знала. Процесс моих исследований стал фундаментом Roots. Можно сказать, что мой альбом возник из любви к маме.
Скриншот из клипа Laylo / YouTube.
Так я поняла, что хочу рассказать об исследовании своей родословной через музыку. Количество песен менялось. Изначально думала, что их будет семь, но в итоге остановилась на пяти. Клипов тоже будет пять. Это концептуальный альбом, поэтому каждая песня — это серия, которая раскрывает тему с разных сторон.
«Я — узбечка, даже если не говорю по-узбекски»
Я родилась и всю жизнь прожила в Узбекистане. Но будучи Рихсиевой Лайло Анваровной — узбечкой, мне становится больно, когда люди оценивают мой патриотизм только по одному признаку. Например, по языку — я не говорю по-узбекски.
Фото: Laylo.
У меня никогда не было мыслей о том, чтобы остаться жить в Узбекистане. Я жила, как будто бы смотря туда — за границу, потому что так жили все мои сверстники в юности. Тем не менее мне уже 26 лет, и я все ещё на родной земле.
Со временем я поняла, что, даже уехав, я останусь пропитана местными вещами, звуками, привычками — и в другом месте буду такой же чужой, как и здесь. Из этого чувства родилась песня «Half Blood» — «Полукровка».
Мне кажется, вся молодёжь в современном Узбекистане в каком-то смысле — «полукровки». Пусть у всех традиционные семьи, но по мировоззрению мы уже смешанные. Глобализация открыла нам интернет, мы видим, как живут другие, что чувствуют, за что борются. Мы думаем глобально, но стоим ногами в своей махалле. И это существование в двух измерениях — часть нашей реальности.
Фото: Laylo.
Другая песня — «Specially» (с англ. «Особенно») — про разочарования, через которые проходит каждый, кто хоть раз ставил перед собой большую цель, сталкивался с понятием «Мечты» — той самой, с большой буквы. Она о том, что иногда дорога важнее цели. Как в мультфильмах Pixar, где герои не получают именно то, о чём мечтали, но в итоге оказываются там, где им и было предназначено быть.
Я сама мечтала получить «Грэмми». Любой музыкант в какой-то момент своей карьеры представляет себе статуэтку в руках, сцену и аплодисменты. Но об этом всегда говорят без продолжения — никто не рассказывает, какой ценой это даётся.
Успех принято показывать, а неуспех — скрывать. А ведь историй, где не получилось, гораздо больше, чем успешных. Просто их замалчивают. Мне бы хотелось, чтобы рядом оказался кто-то, кто сказал бы: «Тебе не нужен „Грэмми“, тебе нужно быть счастливой и спокойной. Всё нормально, если ты меняешь маршрут по пути». Однако вокруг звучало только: «Push!», «Hustle!» (вперёд, не медли — ред.), «Не сдавайся!». Этот токсичный позитив не учитывал усталость и уязвимость.
«Free»: песня о внутренней свободе
После «Specially» появилась песня «Free» — о внутренней свободе, но не той, что кричит лозунгами, а тихой. Она выросла из моего собственного непонимания, почему к женщинам столь негативно относятся в обществе. Что бы ни случилось — виноваты они. И это не просто абстрактная фраза, а реальность, с которой я сталкиваюсь каждый день.
Мне не хотелось делать песню обвиняющей. Я показала, насколько трудно, когда со всех сторон диктуют, какими мы должны быть. В композиции «Free» я говорю о праве на комплексность — о том, что женщина может сочетать в себе разное: строить карьеру и семью или не строить вовсе. Делать то, что действительно откликается. Но будто есть негласные правила: выйти замуж до 25, быть «удобной», не противоречить. Почему? Кто сказал, что так правильно?
На песню меня вдохновили женщины моего рода — мои бабушки. Они были не только матерями, но и профессорами, кандидатами наук, врачами. В их время, когда руководящие должности почти всегда занимали мужчины, они всё равно находили способ пробиться. Благодаря поддержке своих партнёров, они совмещали и карьеру, и семью, не жертвуя собой.
Я также вспоминаю Муножат Юлчиеву — певицу, которая сохранила традицию шашмакома в те периоды, когда национальное звучание не поощрялось. Она просто шла за тем, к чему лежала душа.
Завершение цикла травм
Размышления о свободе привели меня к другой теме — к тому, как глубоко прошлое живёт внутри нас. Мы часто повторяем фразы своих родителей, не задумываясь, как укоренились в нас их страхи и привычки. Мама рассказывала, что, прожив всю жизнь, говоря по-русски, после смерти родителей вдруг стала вспоминать узбекские выражения — те, что слышала в детстве.
Я стала замечать иные повторяющиеся семейные паттерны. Один из них звучит в песне так: «Women learned to lie because they wanted survive, men became so hard cause no one let them to cry». Женщины учились скрывать правду, чтобы выжить, а мужчины становились сдержанными, ведь никто не позволил им плакать — показывать слабость. Но это не врождённые черты характера. Во втором куплете песни «Family Trauma» («Семейные травмы») герои осознают, что им навязали эти роли, и выбирают честность с открытым диалогом. Ведь если мы не начнём менять это внутри семьи, никакие тренинги по «осознанности» нам не помогут. Именно поэтому альбом называется Roots — всё начинается с корней.
Фото: Евгений Сорочин / Gazeta.
Последняя композиция — «Healing» («Исцеление») — завершает альбом без слов. Это инструментальное послесловие, в котором мелодия говорит сама за себя. Когда писала её, думала, что ещё многое скажу, но поняла: больше нечего. Нужно было дать слушателям пространство для размышлений.
В самой песне нет исцеления — лишь осознание. Верю, что увидеть правду — уже наполовину исцелиться. И, как бы парадоксально ни звучало, наши травмы, страхи и уязвимости — не то, что нужно исправлять. Они формируют нас, делают нас теми, кто мы есть.
Про запись звука на две страны
В своём прошлом релизе я обращалась к своим дядям, играющим на национальных музыкальных инструментах. В этот раз тоже без них не обошлось. Несмотря на наш языковой барьер, мы понимаем друг друга без слов. Я напеваю мелодию голосом, а они подбирают звучание на гиджаке и дутаре. У них идеальный слух. Это просто невероятно.
Один из них — дядя Акмаль, у него своя мастерская музыкальных инструментов. Он отреставрировал гиджак моего дедушки, которому более 100 лет. У прибора уникальное звучание, будто с наложенным «ретро эффектом». Мне захотелось, чтобы именно оно у меня было, и мы его записали. Другой мой дядя, Мурод ака, чаще выступает на сцене — причём на скрипке он играет так, будто это гиджак.
Фото: Laylo.
Сама я не играю идеально ни на одном инструменте, поэтому вовлекла в работу своего друга виолончелиста и пианиста Бекзода Облаёрова. Он помог придать альбому джазовые нотки. Бекзод живёт в Сингапуре. Из-за этого нам пришлось дистанционно записывать мелодии на две страны. Как это выглядело? Мы созванивались через Zoom, включали демонстрацию экрана, выводили мелодии и подбирали ноты вместе. Таких звонков было около 40 в течение года. Мне кажется, это стало доказательством того, что для записи альбома студия не обязательна, а нынешние технологии способны стирать любое расстояние.
Послание слушателям и артистам
Наверное, в завершение я бы хотела обратиться к двум аудиториям — к обычным людям и к тем, кто связал свою жизнь с творчеством.
Тем, кто не связан с искусством, я желаю, чтобы творчество стало для них убежищем — местом, где можно чувствовать себя в безопасности со своими чувствами. Мы, музыканты, ведь именно для этого и существуем: чтобы превращать сложное в простое, боль — в красоту, непонимание — в искусство.
А артистам я хотела бы напомнить: у нас есть дар выражать многое, и не стоит тратить его на попытки вписаться в индустрию или мучить себя сравнениями. Главное — найти то, о чём вы действительно хотите говорить, и делать это честно. Работать над собой, но не застревать в бесконечных размышлениях — просто идти своим уникальным путём.
Я, наверное, всю жизнь буду в поиске. Мой путь похож на Амударью — постоянно меняет направление. Но я точно знаю, что хочу создавать.
